ОН ВСЕГДА ОТСТАИВАЛ ПРАВДУ

Я хотела бы рассказать о своем отце, Ботбаеве Ильяс Махмутовиче. Он был известным ученым, отличным сыном, братом, и самым лучшим отцом на свете. Как бы громко это ни звучало, но это именно так.

О нем было написано много, в большей степени как об ученом. Но мне он видится как настоящий Человек с большой буквы, патриот, сделавший много для своей Родины. Воспоминания идут одно за другим как морские волны. Но написать о нем не легко. Трудно выбрать главное, потому что все связанное с отцом для меня главное. Как вести повествование, чтобы никого не обидеть? Ведь боль от распада нашей семьи еще не стихла, а папин уход из жизни сделал ее еще чувствительнее. И сейчас я еще не могу без боли в сердце и слез на глазах вспоминать его, смотреть на его вещи, читать его и смотреть фотографии. Нужно время…

Съемки 2 части фильма «Жемчужина Алая», госплемзавод Каттаталдык, Алай, 1975 г.

Жизнелюбивый

Мы все родом из детства, как верно сказано у Экзюпери. С годами понимаешь, что с тобой порой как самые светлые воспоминания остаются только детские годы. Мы всю жизнь пытаемся равняться на героев книг, кино, почитая их, подражая им. Но не замечаем, что рядом с ними находятся настоящие герои – наши родители.

Только повзрослев, вкусив настоящую жизнь в пору своей зрелости, мы понимаем насколько были героическими людьми наши родители. Начинаем по-другому оценивать их поступки, не оправдывая, но понимая. И порой боль от некогда случившихся обстоятельств родителей остается на всю жизнь. «Кызым, ты же умница. Ты все поймешь», — всегда говорил мне отец. Это фраза прозвучала и тринадцать лет назад, когда родители решили изменить свою и мою жизнь.

Воспитание меня в кыргызском духе и разговоры как с взрослым ребенком принесли свои плоды. Его вечная сказка про девочку Алтынай была самой доброй. Заблудившись и спасаясь от волков, Алтынай проводит ночь на высоком дереве. Применив всю свою смекалку, она выживает и только на утро благополучно находит своих родных. Этой сказкой и многими другими притчами мой папа с малых лет прививал мне смелость, воспитывал терпеливость, мудрость, доброту и щедрость. Не знаю, насколько ему это удалось. Но я всегда помню его наставления, возможно, не всегда поступаю по совести, но стараюсь.

Папа родился 12 января 1931 года в селе Кара-Суу Токтогульского района Джалал-Абадской области в семье госслужащего Махмута Ботбаева. Его назвали в честь друга дедушки, красного командира Ильяса Капсаламова. По рассказам отца, он рос довольно таки избалованным мальчишкой, шалуном. Был задирист и упрям. Любил дразнить свою маму, тем, что из садика часто приносил свиное сало и с удовольствием его ел, приговаривая: «Мама, сало хочешь?» А бабушка за ним гонялась по всему двору и ругала, что мусульманам нельзя есть сало. Этот эпизод из его детства хорошо отражает папин нрав – задорный, жизнелюбивый и упрямый. Бабушка, а потом и все родные, называли его Икен, Икентай. Потом и сам папа звал внуков, моих детей, применяя такую ласкательную форму — Мекентай, Искентай.

В школе папа не отличался прилежностью, больше любил гонять мяч, играть со сверстниками на улице. Но все длилось ровно до того, пока дедушку не арестовали. Наверное, в этот день закончилось его беззаботное детство…

Он и его старшая сестра Мира эже приложили все усилия, чтобы поддержать свою маму, бабушку Дильдекан. Хозяйство, домашняя работа и подработки в совхозе – все это легло на плечи детей. Быть детьми «врага народа» в те годы означало многое. Друзья и знакомые отвернулись от семьи. Даже подработать давали с огромным нежеланием и боязнью. По папиным словам, именно этот период сыграл огромную роль в его становлении.

Ботбаев И.М. (второй справа) и Каниметов А. К. (третий слева). Монголия, 1978 г.

Друзья семьи

После школы он поступил в Сельхозинститут им. Скрябина В. К. на зоотехнический факультет. Для студента из далекого Токтогула учеба была интересна и познавательна. Вместе со знаниями, студенчество дало отцу и лучших друзей, с которыми он долго шагал по жизни. Это Абдрай Каниметов, Чингиз Айтматов, Алтыбай Назаркулов, Азиз Убашев и др. Их дружба крепла из года в год, они делились между собой куском хлеба, вместе шли навстречу трудностям и победам. Абдрай байке и Азиз байке были особо близкими его друзьями. Уже позже, будучи семейными, как трудные моменты жизни, так и все праздники они проводили вместе. Делились и хорошим, и плохим. Их дружба была бы примером для многих.

Первое знакомство моей мамы с папиными друзьями было именно с семьей Каниметовых, Абдрай байке и его супругой Кирой эже. С тех пор прошло уже много лет, самого Абдрай байке уже нет в живых, но дружба между семьями осталась. Кира эже – очень теплый человек и мы очень ее любим. Ранний уход из жизни друзей сильно повлиял на моего отца, он очень печалился, говорил, будто часть его жизни забрал кто-то.

Во многих воспоминаниях папы особое место занимает Чингиз Айтматов. Папа всегда относился к нему с особым пиететом, когда он еще не был тем Айтматовым, которого мы уже знаем. Они вместе выросли, их отцы работали и репрессированы вместе. Возможно, схожесть ситуации, детские годы повлияли на отношения сыновей. Позже они учились в одном институте. Студенческие годы дружбы были самыми беспечными и искренними. Свои первые рассказы Айтматов читал моему отцу. Позже, героя одного из своих известных произведений «Тополек мой в красной косынке» он назвал в честь моего отца Ильясом. Мой папа познакомил Чынгыз байке с Керез эже и был дружкой- свидетелем на их свадьбе. Этот период жизни он часто вспоминал. Их дружба, казалось, продлится вечно. Но позже, после того, как Чингиз Торокулович женился во второй раз, мы стали видеться реже. Папа очень переживал за них, мои родители больше общались с Керез эже. Ирония судьбы — мой отец был немного обижен на друга за этот поступок, и потом уже сам поступил почти также…

Аспирантура, Москва, 1957 г.

Институт – его родной дом

Институт открыл ему двери в мир ученых, после его окончания он пошел работать в Академию наук Кыргызстана, Институт зоологии и паразитологии, затем перешел в КирНИИЖ, работал там долго. Прошел путь от сотрудника до директора. Был вице-президентом Академии наук, президентом ГАК «Асыл мал». Он был одним из лучших специалистов в области селекции овец и коз. Он автор алайской породы, иссыккульского мериноса, кыргызской пуховой и шерстной породы коз. Лауреат государственной премии СССР. Член-корреспондент Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. В.И. Ленина (ВАСХНИЛ), позже Российской академии сельскохозяйственных наук (РАСХН) и единственный академик Кыргызской Республики в своей области.

Его научные труды все описаны в российских источниках. О нем самом написано в Биографической энциклопедии РАСХН, ВАСХНИЛ Биографические очерки о действительных членов (академиков), член-корреспондентов ВАСХНИЛ, РАСХН, а также членов ВАСХНИЛ из стран СНГ и Балтии, избранных до 1992 г.

Всю свою жизнь он посвятил нашей стране, болел ее проблемами, работал по мере сил над решением вопросов сельского хозяйства. В работе он мне запомнился с горящими глазами, пламенным сердцем, всегда рвущимся в бой. КирНИИЖ был для него родным домом. В моих детских воспоминаниях его институт запомнился как красивый парк. Здание утопало в зелени, красиво ухоженных цветах. Сотрудники такие одержимые работой, жизнерадостные и улыбчивые. Было видно, насколько они любят свою работу. В каждом кабинете светло, стоят различные стенды с образцами шерсти, развешаны фотографии животных и таблицы. Кипы бумаг, исписанных учеными и масса книг. Все заняты и при этом счастливы. Работа кипела, и весь мир был сконцентрирован в институте. Это была его ЖИЗНЬ. Это была его стихия, он был погружен в нее.

Иногда я его представляла этаким Дон Кихотом, вечно борющимся с ветряными мельницами. Он воспринял развал СССР как глобальную катастрофу. Как и все отрасли, сельское хозяйство, овцеводство, сильно пострадало. Труд и опыт ученых, зоотехников, наработанный республикой за долгие годы, оказались не востребованными. «Реформаторы» нанесли огромный урон отрасли. Как и везде, среди ученых и сельхозработников тоже были и есть интриги. Часто это происходит благодаря непризнанным и заурядным личностям, которые не могут перенести чужую славу. Несмотря на давление со стороны недоброжелателей и завистников, мой отец не сломился. Он использовал любую возможность сохранить труды коллег и свои исследования. Помню, как папа с друзьями — коллегами приходили домой и всегда их разговоры были вокруг их лабораторий, племстанций, поголовий скота и пр. Быковченко Ю.Г., Дъяконов Е., Назаркулов А.Н., Дуйшекеев О.Д., Альмеев и др. Я извиняюсь, что назвала не всех его близких коллег – он с огромным уважением относился ко всем и болел душой за каждого.

Он был одержим и верен своему делу. У него были огромные возможности строить партийную карьеру или заняться исключительно административной работой, либо просто уйти преподавать. Но, нет. Он горел желанием вернуть Кыргызстану былую славу сельскохозяйственной страны…

Академики Ботбаев И.М. и Сулайманкулов К.С., 2011 г.

Маяк науки

Конечно, время от времени он занимался преподавательской деятельностью в своей Альма матер. Приходил из института и рассказывал, что есть такие студенты, которые идут учиться на эту специальность и радуют его своими целями, желанием улучшить племенную работу, серьезно заняться зооинженерией. Среди студентов он высматривал будущее овцеводства, растил и лелеял кадры. Молодые тянулись к нему. Студенты, аспиранты, молодые коллеги приходили домой, советовались по поводу своих научных работ. Он ночами мог сидеть и править их работы, писать рекомендации, рецензии. Папа был таким маяком — на него равнялись, ему подражали и его любили.

Кроме того, папу часто приглашали работать за рубежом, делиться опытом. Из Австралии и Монголии неоднократно приходили приглашения, долгосрочные предложения по работе. Но он был верен республике. У него тесные связи были с казахскими, российскими, украинскими, азербайджанскими, узбекскими и др. учеными. Также у него были ученики и за границей. Они приезжали в Бишкек, часто останавливались у нас дома, потом вместе с папой уезжали в экспедиции. Хорошо помню друга отца, академика К.У.Медеубекова из Алматы, доктора наук Р.Е.Елешова. Они были частыми гостями у нас дома. Родители тоже часто ездили к ним в Алматы на различные мероприятия.

Он был хорошим семьянином. Любил маму, называл ее Мамасы, моя красавица. Если маму должны были показывать по ТВ – встреча делегаций, разные совещания, обязательно смотрел и потом говорил, это тебе идет или не идет, давай купим что-нибудь лучше. Любил маму одевать в красивые платья, считал, что ей особенно идет красный цвет. Вообще не любил черный и темные цвета. Даже когда умер мой таята (дед по матери) или Калык жезде (муж сестры), он говорил Анарочка или Мирочка «караны кийбей эле койгулачы» (не носите черное). Мама очень любила духи. Из поездок папа привозил ей духи, которых у нас не было. Самые лучшие подарки и цветы были для мамы. А мама создавала ему дома все условия для его труда, карьеры, берегла его здоровье. Готовила ему разные блюда, но самым любимым был бешбармак, мясо для которого он с наслаждением нарезал сам. Папа любил работать ночами. Для этого ложился очень рано и, проснувшись, всю ночь мог просидеть над книгами и бумагами. А утром уезжал на работу. Правда, совсем не любил ходить к врачам. За время их совместной жизни всего дважды лежал в больнице, и то по настоянию мамы, чтобы проверить его здоровье, все-таки его эксперименты велись на высокогорье, в Алае, Иссык-Куле, Нарыне и т.д. Он никогда себя не жалел, но за его здоровье переживала мама. Вообще, родители жили в унисон друг другу, на одном дыхании.

Они были очень общительны, их семейные друзья — замечательные люди. Все праздники и семейные даты проходили в кругу друзей и близких. Это Каниметовы, Карамуратовы, Иманбаевы, Дикамбаевы, Шимовы, Сарбагишевы, Байчериковы, Сыдыковы, Ибраевы и др… Папа был веселым человеком и его любили все. Он мог сказать «Мамасы, не наступай мне на ногу» и разрядить обстановку или заполнить паузу. Застолья были веселыми, с песнями и танцами. Потом мужчины садились за карты или шахматы. В эти моменты папа мог красиво закурить и с огромным удовольствием играть. Родители любили делать подарки, мама с папой всем своим гостям всегда дарили сувениры, я это хорошо помню. Если на носу 8 марта, женщины получали духи или красивые шарфики. Если мужской праздник, то дарились хорошие ручки, ежедневники, какие-то мужские предметы. Все это подчеркивало радость встречи друзей. В то время такие подарки, тем более хорошего качества, были кстати. Часто семьями выезжали на природу, на дачи, играли с детьми и делали шашлыки. Умели работать и умели отдыхать.

В нашем доме на Советской были замечательные соседи. С нами дружили семьями Бекбалаевы, Акрамовы, Абдыкадыровы, Ахунбаевы, Абакировы и др. Папа обожал всех друзей и товарищей, наши двери были всегда открыты для гостей. Когда привозили с Токтогула разные яства или по приезду с экспедиций он угощал всех — то мясом, то медом или же кумысом. Никого не забывал.

Мы всей семьей неоднократно летали в Москву: на юбилей его московского коллеги и друга, или во время моих каникул. Это были незабываемые каникулы с родителями. Папа показывал мне Москву, которую любил сам. Ведь он там учился в аспирантуре, защитил кандидатскую. Позже, когда он и его несколько сотрудников получили в Москве Государственную премию СССР за выведение алайской породы овец, друзья в Москве достойно проводили его домой. А дома, в Бишкеке, его как героя встречали родные и близкие друзья. Ведь эта премия была как Нобелевская сейчас. Все знали, сколько он и его любимый коллектив посвятили времени и сил своему детищу — жемчужине Алая, так называли эту изумительную породу овец. На уровне СССР в 1973-74 годах был снят одноименный документальный фильм.

В середине Махмуд Ботбаев

Папа

Мои первые слова, сказки, пятерки, достижения – все связано с папой и мамой, и все благодаря им. Отец с детства меня готовил к научной деятельности. Видел меня генетиком, продолжателем своего дела. Еще в те 80-е годы он говорил, что за генетикой будущее мира, и был прав. С самых малых лет рассказывал мне про Дарвина и его теорию происхождения человека, про гены и ДНК, академика Вавилова и многом другом. С четырех лет я с ним играла в шахматы, скакала на лошади, и каталась на коньках. По его настоянию и глубокому убеждению, что основная кыргызская элита училась и должна учиться в кыргызской школе-гимназии №5, меня и отдали туда. За что я ему очень благодарна. Конечно, мои детские мечты были разные: то я балерина, то фигуристка, детский врач, то еще кто-нибудь. Но, чтобы не обидеть папу, говорила ему, что днем я буду зоотехником, а вечером балериной. А он весело смеялся. Безусловно, он расстроился, когда я не пошла в науку, а начала заниматься дипломатией и стала простым государственным служащим. Позже моя работа стала более динамичной: переговоры, поездки, встречи. По работе я побывала во многих странах. Папа не особо признавал мои достижения в работе. Считал такую работу в большей степени говориловкой, пока, после долгих лет государственной работы, я не получила звание чрезвычайного и полномочного посланника. Здесь он задумался и сказал: «Да, кызым, это серьезно!» Только после этого он смирился с моим решением не идти по его стопам. Но такова наша жизнь, не всегда все идет по нашему желанию и планам.

Однако все это нисколько не умаляло его великолепных отцовских качеств. Я любила с ним разговаривать. Никогда он не отмахивался, отвечал на вопросы, если знал. В вопросах, где он не был знатоком, пытался направить в нужное русло, находил мне нужные книги. Сам он тоже читал много, но больше научную литературу. Из художественной литературы любил Валентина Пикуля, часто перечитывал «Моонзунд». Почему именно это его произведение – не знаю, к сожалению. Но вначале, когда я неоднократно, но с огромной разницей заставала его за чтением этой книги, мне казалось, что он все время дочитывает. Позже поняла, что он перечитывал каждый раз. Тогда он сказал, что на разных этапах жизни книги ему открываются по-другому. Из кыргызских авторов, конечно же, его любимцем был Ч.Айтматов, особенно нравилась «Плаха» (с ним была такая же история), он все читал и читал ее.

Папа любил перьевые ручки и ежедневники. Первые мои ручки были его. Помните, были китайские отличного качества, «золотое перо» называли? Так вот, мама ему покупала их или привозила из загранкомандировок. Для него ручка была важна. Он ночами писал свои труды. Не любил шариковые, считал, что только перьевая научит аккуратности в письме и выработает хороший почерк. Миниатюрная печатная машинка, подаренная ему мамой, до сих пор стоит в одиночестве у нас дома.

У нас были сильны семейные традиции — принято было вместе ужинать, рассказывать о прошедшем дне, по выходным навещать родных, поздравлять их с праздниками, при необходимости оказать помощь. Мы часто навещали его сестру Миру эже. Мало сказать, что он ее очень любил, он ее обожал, и это было взаимно. Их отношения могут быть примером для других братьев и сестер. Навещал и Уултай эже — папину тетю, которую тоже очень любил. Она тяжело болела на протяжении долгого периода. Мы отвозили ей продукты, лекарства, рядом сидели и разговаривали с ней. Вообще, папа с огромным уважением относился к женской половине большой семьи, этим он отличался от многих своих родных, друзей и знакомых. Считал женщин хранительницами семейного очага, главными по дому и хозяйству, правильному распределению провизии и соблюдению традиций.

Семейное мероприятие. Академик Ботбаев И.М., профессор Ботбаева М.М. (сестра), дочь Айганыш, племянницы.

Родные и друзья

Уважал работающих женщин, так как считал, что у них вдвойне ответственность за семью и работу. Руководствуясь таким понятием, он меня научил распределять устуканы, говорил, что каждая кыргызская женщина должна это знать, ведь она мать семейства, порой бывает главой рода как Курманжан датка и на примере мяса он мне показывал степень взаимоотношений людей, их уважения и почета. Про Курманжан датку рассказывал много, так как по работе в течение двадцати с лишним лет по несколько раз в году выезжал в Алай и работал там месяцами. Очень любил алайцев, говорил, что это чистые, гордые и замечательные люди, настоящие кыргызы. Алайцы тоже относились к нему с огромным уважением. С некоторыми мы общались как с родными. На мой десятилетний день рождения они даже соткали из шерсти алайской породы красивейший ковер с моим именем, он до сих пор у меня как память. В те годы у нас жили дети папиных друзей из Алая – Муса байке, он поступил в Сельхозинститут, а позже его сестренка Гульпери эже, она проучилась в Женпеде. Мы с ними долго поддерживали отношения. Сейчас, если я говорю свою фамилию, многие алайцы сразу вспоминают моего отца и с еще большим почтением начинают со мной разговаривать. Очень трогательно и приятно, что люди его помнят.

За его радушие и человечность все родные к нему тянулись. Он с огромной любовью относился к своим сестрам и братьям. Очень любил младшего братишку Таланта. Это был бабушкин и дедушкин эрке (кыргызы балуют самого младшего ребенка), ему многое разрешалось. Сейчас он уже взрослый, отличный отец семейства, и нет следа от того баловня. Мира эже и папа всегда очень переживали за него. Папа также очень любил Шаймердена и Самыйбека аке, они были ему братьями и друзьями одновременно. Шаймерден аке, Керимбаев и сейчас мне как отец, мудрый человек, очень активный и живой ум в 90 лет бывает не у каждого. Он до сих пор руководит аксакалами Кетмень-Тобо.

Родители помогли многим родственникам получить образование, вылечиться и устроить свою жизнь. Думаю, они все об этом помнят. Мы с папой часто ездили в Токтогул, к бабушке с дедушкой. Набрав полную машину гостинцев, на всех парах летели на малую родину. Каждому привозили их любимые лакомства и вещи. Приехав в Токтогул, обходили и объезжали всех родных, обязательно проведывали старшее поколение. По двору и дому было много работы, папа начинал всех молодых гонять. Мы, дети, сами делали ремонт, белили и красили, готовили еду вместе со взрослыми. Папа купил мне тогда на местном базаре нанпар (приспособление для накалывания лепёшек перед печением). Он радовался тому, что я научилась печь хлеб в тандыре.

За домом был огромный сад, там росли яблоки, абрикосы и вишня. Папа устраивал субботники и стимулировал всех детей небольшим денежным вознаграждением. Дом в Токтогуле был для него очень дорог. После известного землетрясения он со своим другом Азизом байке выстроил его для родителей заново. Нам с мамой говорил, что на старости лет будет жить там. В последние годы, когда он уже болел, мечтал съездить домой. В силу своей болезни так и не смог.

Он любил моих таята и таене, родных на «твои» и «мои» никогда не делил. Мамины родные были для него также близки. Впрочем, и он был любимым у них. Очень уважал Шарше жезде, это были какие-то особые отношения, они были на одной волне, бунтари по духу. Он переживал его болезнь. В конце недели мы с ним вместе по утрам ездили на ВДНХ и привозили свежее кобылье молоко, папа был уверен, что это ему поможет. Подобных поступков было много. Это для нас сейчас все подобное считается поступками, для него было нормальным, обычным делом помочь ближнему.

На вид и в душе добрый и мягкий, но сильный духом мой папа очень любил вишневое варенье и карамельки. Это его пристрастие объединяло меня с ним еще больше. Вдвоем мы могли испытывать мамино терпение до бесконечности.

Конечно, есть много того, что он не любил. Он не любил меня оставлять ночевать не у себя дома. У бабушки, у родительских сестер или братьев – не важно. Не разрешал. Будучи единственным ребенком и жаждущим общения я выдумывала причины остаться со своими двоюродными сестрами или племянницами. Как бы поздно родители ни возвращались из гостей, всегда меня забирали домой, за исключением тех редких случаев, когда мои выдумки увенчались успехом. В любом состоянии – спящую или больную, бодрствующую и здоровую. Он считал, что чувство дома у ребенка должно быть твердым и неизменным, не должно стать привычкой загоститься. Он также не любил вранье, подхалимство и лицемерие. Из-за прямоты своих высказываний и порой непокорного нрава, бывало, он становился оппонентом руководству отрасли. Но зато был настоящим другом, никогда не предавшим никого из своих друзей или коллег.

Профессор Ботбаева М.М. (сестра), президент НАН КР Эркебаев А.Э., академик Ботбаев И.М., 2011 г.

На повороте судьбы

Будучи уже в довольно пожилом возрасте папа обрел новую семью, это были сложные для меня годы. Отец болел, жил в другой семье, потом мама заболела.

Папа из-за потрясений в личной жизни и на работе заболел. Я возила к нему частную инсультную бригаду, его супруга не отходила от него все это время. Мы сообща, всеми силами подняли папу. По словам врача это стало возможным благодаря его ранее хорошему здоровью и отличному домашнему уходу. Да и дома была маленькая дочь Эркинай, думаю она тоже была причиной его выздоровления. Он переживал, как будет ее растить и ставить на ноги, ему нельзя было болеть.

Мы виделись не каждый день, как хотелось бы, но наши встречи были очень полезны для меня. Было такое чувство, что он пересмотрел свою жизнь, готов был провести работу над ошибками, но не в силах был этого сделать.

Как-то после тяжелого приступа признался мне и супруге, что всю жизнь хотел сына. Это желание сильно поддерживалось нашей родней, мол, у такого человека должен быть сын, наследник. А Всевышний подарил ему меня, которая стоит десятерых сыновей, как он сказал, но поздно это понял. Эти слова были для меня лучшей наградой, я долго ждала, и ждала именно их. Он всегда любил меня без условностей, души во мне чаял, гордился мной. Когда мне очень трудно, его голос звучит во мне, я расправляю свои «крылья» и смотрю трудностям прямо в лицо, как учил меня мой отец — работать над собой, высоко держать голову и никогда не сдаваться.

Его жизнь была пестра на события. Детские годы сына «врага народа», взлеты, падения, понимание, дружба и предательство, награды и достижения — все это было его. Оно сделало его крепким и мудрым человеком. Замечательный отец, муж и сын. Все о нем.

Боец отечественной науки

С малых лет он мне твердил, что Кыргызстан сможет развиваться только благодаря сельскому хозяйству, это основное направление.

Сейчас мало уделяется должного внимания сельскому хозяйству. Научно-исследовательские институты, курирующие сельское хозяйство, просто перестали существовать или имеют лишь совещательный голос. Об этом говорится много, но в другом ракурсе и под другим углом. Вынужденно говорят. Время показало правоту моего отца, его коллег, учеников и последователей — тех немногих ученых, которые отдали всю свою жизнь развитию отрасли. Огромное спасибо папиным ученикам, что не забыли его и стараются в нелегких экономических условиях развивать отрасль, не давали исчезнуть алайской породе овец. Сейчас ее очень мало, но есть еще возможность возродить, может с помощью международных доноров, поскольку сейчас снова говорят о производстве шерсти, мяса. Я уверена, что ученые, сельхозники еще поднимут данные вопросы. Для меня последние годы прошли в раздумьях и дискуссиях в соцсетях на эту тему. Во время обсуждений и частных встречах с международными экспертами я говорила об алайской породе, как о породе с полным циклом производства. Не зря она была удостоена высшей советской награды в то время. Надеюсь, у этой породы есть будущее. Животноводство необходимо возрождать как науку.

В наше время важно помнить людей, которые развивали тот еще советский Кыргызстан, мыслили масштабно, на государственном уровне и делали реальный вклад в развитие республики.

Хочу сказать слова благодарности всем родным и близким, его друзьям и коллегам за моральную поддержку, за то, что не забыли моего отца и уделяли ему внимание. Если кого-то не назвала, прошу меня простить, я помню всех, кто был дорог моему отцу и знаю многих, кому был дорог он. Сегодня прошло уже 6 лет, как его не стало. За это время ушла мама, много что поменялось в жизни. Тяжело терять родителей. Даже если папа был в другой семье больше десяти лет, отбросив все обиды и боль, в моем сознании, для меня мы были всегда вместе. Я знаю, что родители всегда рядом и поддерживают меня и мою семью. Особенно для меня ценно, что я обрела младшую сестру Эркинай, которая скоро станет хорошим врачом, как я мечтала. Светлая память об отце всегда с нами, для нас он яркий пример мужества, честности, трудолюбия и настоящего патриотизма и самый лучший отец и дедушка!

Айганыш Ботбаева, дочь академика И. М. Ботбаева