ПАМЯТЬ О ВОССТАНИИ 1916 г. ЖИВЕТ В СОЗНАНИИ ОБЩЕСТВА

Проект Культурно-исследовательского центра «Айгине» по восстанию 1916 года является важным и интересным по нескольким причинам. Во-первых, память о событиях восстания кыргызов в 1916 г. еще жива в индивидуальном и коллективном сознании жителей Иссык-Кульской области, которая передавалась потомкам (детям и родственникам) от очевидцев, которые сами участвовали в восстании и вынужденно бежали в Китай. Следовательно, когда мы говорим о социальной памяти, то предметом исследования становиться не историческое событие или явление как таковое, а память о нем, живущая в сознании общества. Тема моего исследования: «Устные истории о восстании 1916 г.: в судьбах и памяти жителей Иссык-Кульской области». (Моим руководителем является Аминат Чокобаева, работающая в Центре арабских и исламских исследований в Национальном университете Австралии в г. Канберре).

«Нельзя научиться любить живых, если не умеешь хранить память о мертвых. Только народ, который чтит своих героев, может считаться великим».

Маршал Советского Союза К.Рокоссовский.

Во-вторых, применяя метод устные истории изучить память о восстании 1916 г., которое передавалось от очевидцев восстания своим потомкам (детям, внукам, правнукам), так как историческая память является процессом сохранения и воспроизводства прошлого опыта народа, для возможного его использования в деятельности людей или для возвращения его влияния в сферу общественного сознания. Следовательно, память это важнейшая составляющая самоидентификации индивида, социальной группы и общества в целом, которое имеет особенное значение для конструирования и интеграции социальных групп и общества в настоящем.

В-третьих, проанализировать, как современные иссыккульцы или потомки очевидцев того времени интерпретируют данные исторические события сегодня после 100-летия восстания и какую значимость играет в жизни кыргызского общества.

Устные истории о восстании кыргызов в 1916 г. позволили услышать уникальные и неповторимые рассказы и нарративы (истории) от потомков жителей Иссык-Кульской области, которые с трепетом и трогательностью вспоминали своих отцов, матерей, бабушек и дедушек и их повествования. Ведь они были очевидцами тех событий, которые видели все своими глазами, и на себе ощутили тяготы лишений и бедствий, которые обрушились на кыргызский народ в 1916 г. Иногда респонденты сетовали, что не понимали значимости тех воспоминаний и рассказов о тех трагических событиях, которые оставили тяжелый след в судьбе их родственников до конца их жизни. Однако, все респонденты были согласные с тем, что нам необходимо помнить и передавать своим потомкам об этих событиях, чтобы не повторить этих ошибок в настоящем и будущем в становлении нашей государственности.

В данной связи моему мнению уникальна устная история очевидца события, бабушки по имени Сейдакан (1900 г.-1982 г.) из Ак-Суйского района Иссык-Кульской области, с.Кереге-Таш, которой на момент бегства было 16 лет. Эту историю она рассказала своей дочери, которой сейчас 80 лет, а она рассказала своей дочери, которой в данный момент 41 год.

Воспоминания бабушки Сейдакан о событиях 1916 г.: «Когда я вышла замуж в сторону Джеты-Огуза, мне было 16 лет. В этот момент я увидела восстание. Местное население не особо понимало о восстании, но они все говорили, что не будут отдавать своих сыновей в русскую армию. А также если мы не будем бежать, то нас всех будут истреблять и убивать — они говорили. Рано утром все начали снаряжать свой скот предметами домашнего обихода, припасами. Бедное население все свои вещи тащили на спине и потом все направились в сторону гор. В суматохе не понятно было кто, что делает, но все устремились к перевалу в сторону гор. Когда перешли через очередной горный перевал, то люди увидели, что творилось с людьми и животными, которые до них ушли вперед, как всех их одолевал страшный голод. Картина была ужасная. Красивые киргизские девушки от изнеможения и потери сил сидели и лежали около камней и стонали. Старики и старушки от бессилья не могли двигаться и сидели на земле. Люди с протянутыми руками, они просили хлеба от голода и многие из них были уже полу-трупами.

По мере передвижения мы увидели много трупов людей, они лежали на земле и их лица были закрыты обрывками от кийиза (войлока), видимо их готовили предать земле, но у людей не было никаких сил даже их сдвинуть. Многие старики и старушки лежали обнявшись с камнями. И не было понятно — живы они или мертвы. Рядом с ними умирали и животные, которые тоже лежали в предсмертном бреде. Когда по крутым горным тропам сверху вниз прямо в воду падали обессиленные люди и животные, то от их крика — людей и животных, был сильный шум и переполох. Люди шли и они не различали ни дня , ни ночи. Я помню, когда мы переходили гору, то передо мной шла женщина, а сзади меня шел ее муж на лошади, в какой-то момент он на что-то наступил или что-то еще, но он сразу слетел вниз по горе… Когда по дороге непрерывно видишь трупы, то они для нас становились привычными. Все смешалось — мертвые с живыми, и все были в каком-то хаосе и ужасе от происходящего. Люди просили талкан, всех одолевал голод, люди были сильно худые и изможденные, их внешний вид просто невозможно описать. Сколько дней мы шли, никто не знает.

В один из дней мы дошли до Китая. Там тоже люди не жили хорошо, чувствовалось нехватка и бедность. Мы стали наниматься китайцам на работу, чтобы заработать кусок хлеба. Улицы в Китае очень узкие и люди были неряшливые. Базар их похож на собачий рынок.

На базаре мы увидели мужчину, на шею которого надели тяжелую деревянную доску, избитого, он производил на всех жалость и люди подходили и совали в рот какую-то еду. Он ходил по базару, чтобы все его видели, он своровал что-то и все должны были видеть вора. На базаре также была сетка, а за ней сидели люди, похожие на привиденье, люди проходили мимо их и бросали им что-то как собакам. А потом мы узнали — это были люди, которые несли какие-то наказанья.

В Китае очень много людей. Но среди них есть и добрые. В то время нам не доставало нашего воздуха, земли, воды. Если мы зарабатывали хлеб, то и хлеб нам казался безвкусным. Иногда от голода мы не могли встать с места. Наши люди смотрели на птиц, которые летели в сторону наших краев и плакали. Сколько мы там жили, мы тоже не знаем. В том месте, где мы жили, за высокими воротами жили девочки кыргызки, они иногда выходили на улицу и мы их видели. С трудом, мы как-то узнали об этих девочках. Они нам рассказали, что были из рода сарыбагыш. Отец продал их за пиалу талкана китайцу, чтобы они с голода не померли. Жена того кыргыза умерла с голоду и он продал вдовцу китайцу с маленьким ребенком своих дочерей. Одной из них было 10 лет, другой 7 лет. Китаец одну его дочь взял в жены, а другую в служанки. Оба по очереди смотрели за сыном китайца. В Китае жизнь была совсем плохая, и потом мы обратно направились путь. Обратный путь я плохо помню, потому что от голода я не приходила в себя, потом не помню, что со мной было. Когда мы возвратились обратно, то я увидела, что наш народ был очень беден, жили совсем плохо в каких-то лачугах. Такого страдания я не пожелаю никому, то ли это будут кыргызы или другие нации». [1].

Устная история бабушки Сейдакан показала, какие лишения и горести испытали киргизы в событиях 1916 г., в особенности, когда они бежали в Китай, чтобы спастись от карательных отрядов царского самодержавья. Очень тяжело приходилось беженцам проходить через труднодоступные перевалы, как Бедель. Один неудачный шаг и гибель неизбежна. Обрывы были наполнены погибшими людьми и животными. Это была ужасная и невыносимая картина. История бабушки Сейдакан — это история трагедии киргизского народа в 1916 г.

Джаныл Боконтаева, к.соц.н., доцент, Иссык-Кульский государственный университет им.К.Тыныстанова